Главная страница.

Продолжение...

Религиозный рационализм Чаадаева связан с симпатиями к католицизму. Чаадаев выступал за духовное сближение с Западом, с той идеей, которая полнее всего выражена в католицизме. Возможность этого сближения заключена в том, что общехристианские начала составляют душу любого европейского народа, их нужно только пробудить.
«Сверхрационализм» славянофилов вытекает из их понимания православия.
Католическое богословие рассудочно-рационально. Главные ценности западной культуры, основанные на нем, - доверие разуму, науке, умение логически мыслить. Форма мышления, в основе которой аристотелевский силлогизм (если… то) задавала жесткие строго однозначные ходы мысли, формировала умение видеть сущность, отсекая остальное как второстепенное, неважное.
Русские с православным вероучением из Византии восприняли восточную форму мышления (как…так и), которая допускает большую свободу мысли, вариативность, внимание к мелочам, конкретике.
Классическая рациональность западного типа связана с рассмотрением человека как «гносеологического Робинзона». Разум его самодостаточен, ему доступна вся истина, добытая своими силами в акте познания. О характере этой истины сказать трудно. Католицизм формирует утилитарное отношение к природе, социуму, рассматривая мир как поле деятельности субъекта. Человек может понять божий замысел и устройство бытия. «Знания- сила» в этой мыслительной парадигме, и их нужно поставить себе на службу. Постижение истины изначально считается благом.
Православные корни русской культуры порождают иную, чем на западе рациональность, включающую ценностный аспект. Сознание человека бытийно, несет в себе образ всеединства. Истина, укорененная в бытии, открывается человеку при соответствующих душевных усилиях его. Истина - не гносеологическое суждение ума, а цельное знание, открывшееся цельному человеку - его уму, чувствам, сердцу. Истина онтологична и не может быть служебной. Она открывается нравственно подготовленному человеку.
Католицизм сформировал такое содержание сознания западного человека, которое объясняет его интерес к чувственному миру, к внешней предметной действительности, к активной работе вовне. Это, отмеченные Чаадаевым идеи долга, справедливости, права, порядка. Как известно, превосходство западной цивилизации над российской он объяснял превосходством католицизма над православием.
Православная вера учит, что «царство божие не от мира сего», «не хлебом единым жив человек». Может быть поэтому русский человек жил с глазами, устремленными на небо, с трагическим мироощущением всего земного. Его главный интерес направлен скорее на сверхчувственный мир, на стремление к абсолюту через умное делание, молитву, преображение души.
Классическая рациональность западной цивилизации связана, как уже отмечалось выше, с активностью субъекта, с принципом преобразующего деяния, с ориентацией сознания на изменение сущего во имя должного, на приведение в соответствие действительности и идеала, на действия ради будущего. Рациональность западной цивилизации проявлялась в стремлении упорядочить, организовать, оформить все, что вокруг меня.
Русские философы (в частности славянофилы) не приняли этого. Они видели опасность увлечения внешней стороной жизни. Пошлость, торгашество, хищничество – потребительское отношение к природе, человеку, приземленность замыслов западного человека отвергали все, начиная с Герцена. Они понимали, что внешнее делание невозможно и бессмысленно без внутреннего.
Сегодня преодолеть узость классической рациональности, значит перейти от целерационального к ценностнорациональному способу мышления и бытия, сместить приоритеты, вспомнив, опять же, русских философов, уверенных, что духовное измерение в человеке главное.
Тот тип рациональности, который утверждается в современной науке, созвучен многим философским идеям русских мыслителей. Он ориентирует на отказ от претензий внеисторического разума на универсальность. Разум больше не является ни гарантом нравственности, ни источником абсолютных истин, ни условием построения совершенного общества. Разум относителен и историчен, зависит от социокультурных детерминант, ценностнорационален.
В современных условиях глобализации множества проблем разум - это познание и понимание действительности как социокультурного, а не естественно-исторического процесса. Новая рациональность многолика, плюралистична, включает разные культурные смыслы и значения. Она задает видение человека не как хозяина и господина природы, а как ее сотрудника терпимо и ответственно относящегося к окружающему.
Новая рациональность в отношении к жизненно-практической сфере предполагает революцию в сознании. Под знамена этой революции могут быть выставлены иные ценности. Они осмыслены в трудах русских философов.
Это ценность аскезы, т.е. приоритета духовных ценностей в жизни общества. Какими бы важными ни были материальные интересы людей, они должны быть освещены светом вечных ценностей: добра, любви, исторической памяти. Все стороны жизни связаны, но духовно-нравственные ориентиры в ней самые верные, так как кроме утилитарных забот земного бытия, человек подчинен высшему закону (практического разума хотя бы).
Это ценность соборности, всеединства, богочеловечества. Человечество едино, и его будущее связано с преодолением изолированности, обособленности, автономности (к чему вела классическая рациональность). Человек, будучи связан с другими людьми, переживает личную ответственность за зло в мире. Субъектом будущей интернациональной культуры, вырабатываемой в свободном диалоге культур будет «мировая личность», а универсальной мыслительной парадигмой - всеобщая нравственная идея.
Это ценность творчества. Человек-творец - самобытная, самоценная свободная личность, отвечающая за строй всего мироздания. В творчестве раскрывается бесконечная природа человека, высшее его назначение. Творчество связано прежде всего с самопреображением, с актуализацией духовного измерения.

Барсова Т. Ценности рациональности в русской философии: история и современность // Бренное и вечное: прошлое в настоящем и будущем философии и культуры. Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 10-летию Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого. 27-29 октября 2003г. – Великий Новгород, 2003, с. 70-76