Главная страница.

Маленко С. Миф как способ освоения имагинативной сущности человека

Нарастание разнообразных форм социального отчуждения побуждает индивида к образованию проекций не только на межличностном, но и на всех иных возможных уровнях его взаимодействия с социумом. Именно в силу этого, сфера социального взаимодействия индивидов оказывается переполненной проекциями различной меры всеобщности, значимость которых определяется степенью их признания в качестве абсолютных авторитетов большим или меньшим количеством людей. В результате возникает положение, когда социум становится заложником проекций - продуктов коллективного бессознательного, навязывающих индивидам вследствие своей первобытной и неразвитой природы, превращённые представления о различных сторонах социального взаимодействия, которые полностью перекрывают пути познания истинной сущности человека, мира и смысла их взаимоотношений.
Можно утверждать, что наличие чрезвычайно широкого спектра бессознательных проекций, извращающих человеческие представления и практически все достижения цивилизации на пороге нового тысячелетия, свидетельствует о реальности кризиса различной степени интенсивности, охватившего все без исключения сферы духовной жизни. Квинтэссенцией всех символических проекций и означенных форм социального опыта и выступает миф как наиболее целостное, завершенное образование, вершина коллективного бессознательного “творчества”, единственно способный гармонизировать отношения между человеком и миром, человеком и человеком, человеком и обществом.
Мифы представляют абсолютные ценности, парадигмы всех видов человеческой деятельности. К мифу обращаются всякий раз, когда необходимо пробудить или поддержать ощущение причастности к иному миру - миру Богов, миру предков. В процессе приобретения сакрального опыта, соприкосновения с потусторонней реальностью, человек задумывается о существовании Вечного, Незыблемого, которое способно его направлять, придавать смысл его существованию. Миф намекает человеку на скрытые от него самого тайны его существа и предлагает пути их познания. Сакральный опыт способствует формированию в сознании индивида представлений о реальном и нереальном, правде и лжи, значении и бессмыслице. В мифе нет ничего случайного, здесь всё закономерно. Это не просто повествование о мире, а повествование, имеющее высшее значение, адресованное всему обществу. Как указывает В.П.Топоров, понятие “мир”, модель которого описывается в мифе, следует рассматривать как взаимодействие человека и среды. В этом смысле мир есть результат переработки информации о среде и самом человеке, причем “человеческие” структуры и схемы часто экстраполируются и на описываемую среду на языке антропоцентрических понятий.
Повествуя о богах и героях, миф предоставляет каждому человеку рафинированный и наглядный по своей форме образец смысла человеческого существования. Следует особенно отметить, что избранный мифом способ воссоздания совокупного опыта человечества, гарантирует индивиду наиболее продуктивное усвоение квинтэссенции бессознательных содержаний. Заслуживает внимания также и сама специфика подобного процесса. Предоставляя колоссальные возможности ориентации в мире, миф первоначально полагает человека лишь только как пассивное, созерцающее существо, что, безусловно, в определенной степени, выступает необходимой предпосылкой познания. Тем не менее, тотальность мифа лишает каждого отдельного, внимающего ему индивида, возможности осуществиться как личности, дополнить стихийную бессознательную созерцательность индивидуальным осознанием того, что происходит вокруг и своего места в нем. Миф нивелирует индивидуальность и низводит, или искусственно удерживает и консервирует сознание человека на уровне первобытного состояния, коллективность бытия которого, объединённая вокруг сакральных фигур старейшин или шаманов, угнетала образование личности. Именно таким образом, контроль за судьбой формирующегося социума и каждого индивида приобретал завершенный характер.
Мифические сюжеты воплощают сущностные противоречия человеческого бытия именно в форме, которая обращена конкретно к каждому индивиду, воспринимающему именно в силу этого их содержание как руководство к действию. Это обусловлено тем, что миф, используя механизмы имагинации, удерживает человека в рамках коллективных форм социализации, предоставляя ему возможность пока ещё только инерционного движения на основании пассивного и созерцательного отношения к действительности.
Индивидуальный поиск исходных принципов бытия санкционируется и по-отечески опекается мифом. Анализируя и эмоционально переживая процесс погружения в себя, человек ощущает внутреннее напряжение, отражающее конфликт противоположных сторон его натуры. Связывая истоки подобных противостояний с противоречивостью взаимодействия бессознательного и сознания, выраженной в глубинных мифических предпосылках образно-символического и имагинативного отображение действительности, субъект, таким образом, провозглашает основы не только собственного, но и коллективного бытия. Можно с уверенностью утверждать, что при посредничестве мифа человек основывает и образует самое себя.
Принятие покровительства мифа является одновременно свидетельством абсолютного кризиса индивидуального существования, собственно кризисом и наилучшим, «образцовым» его решением. Однако, конструктивность этой ситуации состоит в том, что человек, вписанный в структуру мифа, видит мир, исполненный значения, содержания и смысла. Происходящие в коллективном бессознательном процессы, делают индивида причастным к духовному опыту человечества. Миф формирует его определенные эмоциональные переживания и их структуру, мироощущение, психологические и идеологические установки, имеющие стойкость предрассудков, надуманные причинно-следственные связи между реальными объектами; порождает ложные объекты (героические образы обычных людей, легенды о славном прошлом и тому подобное), подменяет действительность вымыслом. Миф можно лишь созерцать, ощущать, жить в нем. Оживление и возобновление бессознательных содержаний предопределяется их ролью и значением в жизни человека. Мера отчужденности от индивида философских, религиозных, моральных, политических или любых других идей, характерных для определенного этапа развития цивилизации, соответственно определяет значимость для него бессознательных мифологических компенсаций, путем которых человек формирует свой собственный аксиологический мир, в силу своего мифического происхождения имеющий всеобщие характеристики.
Мифическое представление объектов действительности отличается от сознательного нерасчлененностью, и, в определенной мере, взаимосвязанностью и взаимообусловленностью. Миф отображает именно те аспекты реальности, адекватное освоение которых, пока ещё не возможно, поэтому мифы свидетельствуют о начальных попытках сознательной ассимиляции бессознательных содержаний. Вместе с тем, они предостерегают от бессмысленного, деструктивного способа существования, создающего угрозу жизни индивида и его социальному окружению.
Означенная проблема очень удачно в концентрированном виде выражает специфику трагедии современного сознания. Если миф был единой системой ощущения и мышления, аккумулятором и ретранслятором опыта освоения мира древнего человека, то современное, «развитое» сознание сталкивается с ним, преимущественно в нестандартных для социализованного индивида ситуациях. «…Миф более не доминирует в важных секторах жизни, он вытеснен частично на более скрытые уровни психики, частично в второстепенную и даже в безответственную деятельность общества… Миф функционирует преимущественно в отвлечённостях ». В первобытном состоянии миф, а значит, и коллективное бессознательное полностью властвовали как над индивидом, так и над человечеством, именно поэтому, древние культуры и были заложниками тотальности мифа. Итогом постепенного развития человеческой цивилизации, пытающейся болезненно преодолеть миф, стало формирование «сознания», однозначно противостоящего бессознательному. Что, в итоге привело либо к отрицанию мифа вообще, либо к доминированию в массовых представлениях его интерпретаций на уровне сказок, фантазий, иллюзий и даже фикций. Тем не менее, миф, вопреки всему продолжает свое существование и действие, в особенности остро активизируясь в периоды, когда идеологически взлелеянная «ценность» отдельной личности, на самом деле оборачивается обезображенной пустой формальностью.
К.Юнг справедливо утверждает, что мифологические мотивы и аспекты присутствуют в социальной организации всегда, независимо от того, осознаются они или нет. Ужасающий и трагический опыт ХХ столетия лишь подчеркнул, что мифы отнюдь не утратили своего потенциала и значимости. А если те или иные выраженные в них метафизические идеи, уже не оказывают своего обычного чарующего действия на массу, то это свидетельствует не столько об уменьшении уровня примитивности современного человека, сколько о неспособности древней символики адекватно отображать современный уровень исключительно конфликтного взаимодействия бессознательного и сознания. Конечно же, разрушение системы мифа, формировавшейся и функционировавшей на протяжении столетий, свидетельствует о катастрофическом разладе связей личности и общества, а переоценка ценностей и заброшенность древней символики предопределяет и индивидуальный внутренний хаос.
Вообще, продолжительность жизни мифа, в том числе и искусственно созданного, зависит от функционального соответствия его составных элементов структуре коллективного бессознательного, от активной, творческой интерпретации индивидами архетипических ситуаций. Миф теряет способность к развитию и непременно умирает, если никак не влияет на людей, если его носители сами не хотят, или же не могут быть адекватными изменяющемуся миру.
Таким образом, с одной стороны, миф не представляется идеально, а проживается реально, с другой – он описывает определенную данность, вместе с тем, указывая на необходимость того или иного изменения в ней и провоцируя человека к практической деятельности. С третьей же - предлагает индивиду развернутый и подкрепленный вековым опытом её сценарий. Следует отметить, что не смотря на преимущественно образно-символический, эмоциональный, внесознательный способ существования, миф адекватно отображает фундаментальные законы бытия объекта, о котором он повествует. Итак, по мнению автора, миф в полной мере может быть оценен как форма специфически человеческого понимания мира, которая стоит над временными и культурными особенностями.
И в наше индустриальное, дегуманизованное столетие миф активно продолжает жить и овладевать наивными душами обывателей. Он всегда присутствует там, где властвует пресыщенная, благодушная уверенность в однообразии и однозначности прошлого и настоящего, и полной предсказуемости и прогнозированности следующей эпохи, которая является благодатным почвой для воспроизводства механизмов действия мифа по отношению к индивиду и коллективу в различных социальных и культурно-исторических контекстах.
Итак, по мнению автора, вполне справедливо рассматривать миф как наиболее адекватное отображение специфики коллективной жизни, исходных трансформаций предсознательной психики. Однако всегда ядром жизни человека и общества был и остается его мифический фундамент, выражающий преемственность становления и развития глобального, общечеловеческого смысла. Описывая социальный аспект бытия архетипов и выражая определенную бессознательную целостность, миф как организатор и вершина процесса воссоздания совокупного опыта человечества, «исполняется» лишь только в отдельном индивиде. В границах мифа смысл индивидуального существования становится общечеловеческим, жизнь конкретного человека возносится до уровня Всеобщего. Она выводится за рамки повседневности и переполняется ощущением значимости, не зависящей от его социального статуса, уровня интеллектуального или чувственного развития. Таким образом, утверждает Юнг, все люди имеют мифическую судьбу, детерминирующую их бытие, а индивидуальные или же групповые мифологи являются выражением актуальности и жизнеспособности определенной первобытной, всеобщей мифологии.
Также следует отметить, что индивидуальная ответственность в коллективе трансформируется не только во вседозволенность и хаос. Наиболее вредным и опаснейшим из того, что коллектив может навязать индивиду – это привычка к измышлениям и имитациям, навееваемость и внушаемость, приводящая к духовному опустошению. Ориентация совокупности субъективных проекций на Персоны, которые в границах определенного времени, культурного пространства, социума считаются выдающимися, авторитетными и престижными, позволяет человеку путем указанных действий отмежевываться от своего ближайшего окружения, и наконец, и от самого себя, причем на наиболее примитивному, а потому бессознательном уровне. Подобные отождествления с течением времени всегда перерастают в жестокую бессознательную зависимость, а зародыши индивидуальной неповторимости уничтожаются авторитарностью коллективных ценностей. Драматизм повествования мифа, безусловно, способен эффективно вывести человека из кокона самозацикленности, самоизоляции и открыть перед ним перспективы избавления от изнурительных экзистенциальных поисков и личностного роста. Однако, стремление человека к сохранению в границах коллектива ростков индивидуальной уникальности, таит в себе угрозу личностной оппозиции коллективному духу и целям, но, вместе с тем, и группа, целиком состоящая из отдельных индивидов и игнорирует их особенности, вплотную приближается к самоуничтожению.

Маленко С. Миф как способ освоения имагинативной сущности человека // Бренное и вечное: прошлое в настоящем и будущем философии и культуры. Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 10-летию Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого. 27-29 октября 2003г. – Великий Новгород, 2003, с. 184-189.