Главная страница.

Марина Кузнецова. Мифы очищения как фактор религиозной дистолерантности

Как известно, формирование мифов «очищения» обусловлено фактом рационализации иррациональных начал мифологического сознания. Легенды о сотворении мира, списки божественных законов, запретов и санкций, толкования священных текстов, их запись - все это способы рационализации веры, рациональных доказательств бытия Бога, которые сыграли важную роль не только в решении проблемы рационального объяснения акта творения, но также стали основой для формирования радикальных идей очищения мира от зла, трактуемого субъективно.
По мнению И.И.Кравченко, мифы «очищения» могут быть рассмотрены как патологические мифы, для которых особенно важен первоначальный «толчок» посредством формирования символа. Таким толчком может оказаться, например, эмоциональный спусковой механизм клеветы, слухов, интриг, вплоть до коллективных психозов [3,C.10-11], возникновение которых доказывает существование в социуме каких-либо неразрешенных социальных и, как следствие этого, нравственных проблем. Миф «очищения» в такой ситуации предлагает простое решение, точно указывает, кто виноват, и психологически побуждает к действию.
Наибольшую власть над умами миф «очищения» приобретает в периоды социальных реформ, когда крайне обостряется потребность в осуществлении терапевтической функции мифа, понимаемый в данной ситуации как единственный способ мистического спасения от надвигающихся перемен. Рационализация мифа, как правило, сопровождается мифологизацией массового мышления. Так, например, создавался миф «очищения» от ведьм и еретиков в западном христианстве. В основе этого мифа лежит идея установить правовые отношения между Богом, Христом и дьяволом, впервые предпринятая еще во II веке н.э. богословом Иринеем. Следствием данного мифа «очищения» оказалось, с одной стороны, создание в западном христианстве ритуала экзорцизма, с другой, - массовый психоз «охоты на ведьм». В качестве эмоционального толчка для реализации мифа выступали различные бедствия: эпидемии, неурожай, засуха, голод. Поскольку мифологическое сознание не требует доказательств, то христианские идеологи (отцы Церкви Ириней, Татиан, Климент Александрийский (II в. н.э.), генеральные инквизиторы Николай Эймерик (XIII в.), Иоанн Нидер (XV в.)) посредством мифа «очищения» пытались бороться с языческими божествами древнего мира, которые в соответствии с христианской терминологией из «даймонов» превратились в «демонов» (в пер. с греч. «даймон» означает «божество»). Таким образом, терапевтическая функция мифа «очищения» постепенно трансформировалась в манипулятивную функцию, позволяя церковным иерархам управлять общественным сознанием. Выступающие против распространения в массовом сознании демономании ученые и священники привлекались к суду инквизиции.
Поскольку мифу «очищения» присущи эсхатологические мотивы, то в отдельных случаях он был трансформирован в миф об антихристе, разрабатываемый, в частности, руководителями русского раскола (XVIII в.). Рождению мифа об антихристе на русской почве способствовало предельно мифологизированное сознание наиболее экономически активной и религиозно грамотной (начитанной) части российского населения, поскольку «мысль о кончине мира и воцарении антихриста, которая страшила всю Россию в конце седьмой тысячи лет от сотворения мира (1492 г.)» [1,C.373] внушалась религиозно-образованным русским людям посредством литературы. Не только церковь, но многие писатели того времени активно высказывали эту идею, формировали и культивировали ее, стремясь противопоставить чистоту русской духовности ненавистному западному латинству. Большая часть раскольников оказались жертвой мифа, сформировавшегося примерно за семь лет до возникновения идеологии раскола [1,C.378]. Крайне мифологизированное русское религиозное сознание оказалось подготовленным к восприятию и усвоению «прелести», активными пропагандистами которой, как правило, были беглые крепостные крестьяне и нищие странники.
Активно культивируя миф об антихристе, который якобы пришел на русскую землю в образе патриарха Никона, расколоучители осуществляли не только религиозную борьбу за чистоту веры, но и акт политического противостояния новому социально-экономическому укладу. Они «старались отыскивать новые сходства в учении православной Церкви с римскими ересями» [1,C.379]. Поэтому те, кто уходили в раскол, перекрещивались. Поскольку миф «очищения» выполняет еще одну важную функцию – охранительную, то любые инновации трактуются здесь как посылаемые истинным верующим искушения дьявола.
Используя манипулятивный потенциал мифа «очищения», расколоучители возводили к антихристу разные учреждения православной церкви, противоположные их убеждениям. Именно миф об антихристе позволил расколу приобрести силу и размах, сформировать свою концепцию мира, религиозную идеологию, спровоцировал бегство раскольников от правительства в скиты, стал идеологической основой для формирования беспоповских общин, способствовал возникновению в старообрядческой среде идеи духовного спасения посредством религиозного самоубийства.
Поскольку христианское учение запрещает и осуждает акты самоубийств, то принимавшие решения о самосожжениях, самоутоплениях и самозакапываниях верующие, сталкивались с определенными психологическими трудностями. Именно поэтому акт самоубийства здесь должен был трактоваться как единственное средство спасения от царства антихриста, а способ самоубийства должен был быть обусловлен действиями природных стихий: воды, земли, огня. Грех за совершенное в таком случае преступление как бы «перекладывался» с совершающего самоубийство человека на воду, которая «топит»; землю, которая «душит»; огонь, который «сжигает».
Сила воздействия мифа «очищения» всегда оказывалась сильнее религиозных запретов.
Приобретая массовые формы, миф «очищения» способствовал и продолжает способствовать заразительности и коллективности.
В XX веке миф «очищения» также распространил свою власть на массовое сознание, поскольку природа любого мифа такова, что миф дает возможность не думать, а действовать. Миф освобождает носителя от критической ориентации познания, растворяет индивидуальность в общем мнении, в условных коллективных представлениях, принимаемых за истинные. В отличие от времен раннего христианства и средневековья, в XX веке миф «очищения» вобрал в себя не только религиозные символы, но также элементы научных знаний, претендуя на роль научно обоснованной оздоровительной практики. Так, около 100 млн. человек во всем мире в конце XX века оказались носителями одной из современных разновидностей мифа «очищения» (культ «Фалунгун»), претендующего не только на духовное очищение человечества от власти дьявола, но и физического оздоровления. В данном случае, ритуал средневекового католического экзорцизма трансформировался под воздействием восточных религий (дзен-буддизма и даосизма) в метод «вливания чистой энергии через макушку», якобы доступный всем, кто стремиться к самоочищению и самоусовершенствованию. Главным условием очищения объявляется полная зависимость личности ученика от личности учителя. Отказ мифологизированного сознания учеников от собственной индивидуальности приводит к тому, что многие из них добровольно избавляются от грешной плоти, которая мешает полному самоочищению и самоосвобождению: наиболее ревностные адепты выбрасываются из окон, травятся ядами, делают себе харакири, вешаются, самосжигаются. Миф «очищения», интерпретированный в соответствии с учением «Фалунь», использует традиционные религиозные образы: все те, кто противится учению «Фалунь» - «черти-оборотни», «тигры-оборотни». Избавиться от грехов, в соответствии с учением, значит задушить «нечисть» [4,C. 11].
Наиболее политизированная разновидность мифа «очищения», на наш взгляд, представлена в современном исламском «ваххабизме».
Специфика современного «ваххабизма» выражается в том, что он выработал свою модель «истинного» исламского мира. Суть модели и стиль поведения «истинного» мусульманина выражена здесь идеей вооруженного джихада против «неверных» (атеистов, христиан, иудеев, мусульман, которые подчиняются «неверным») [2,C.11]. Практическая реализация мифа «очищения» осуществляется шахидами посредством экстремистки-террористической деятельности. При этом в отношении феномена «шахид» (также как и в отношении религиозного направления в исламе - ваххабизма) современными «ваххабитами» осуществлен процесс подмены понятий. Понятие «шахид» происходит от названия одного из положений мусульманского символа. Шахид – значит, «свидетельство». В соответствии с представлениями традиционного ислама, шахидом называли воина, защищающего свою веру в бою, поэтому формирование понятие «шахид» было обусловлено культом мученичества за веру. Террористическая деятельность современных «шахидов» основана на манипулировании патриотическим смыслом этого понятия и собственной интерпретации мифа «очищения».
В заключение приведем общую схему психологических основ формирования мифа «очищения».
На первой стадии происходит формирование индивидуального и коллективного мифологического сознания посредством реализации эмоционально-чувственной сферы как отдельного индивида, так и социума в целом. Ситуационные аффекты и эмоции обусловливают появление символов «врага» и «чужого», которые рождают чувство паники и страха, а также потребность в действенных средствах спасения от «зла». Возникают ложные ассоциативные связи. Следствием этого становится рождение мифа «очищения».
Вторая стадия – закрепление конкретного мифа «очищения» в массовом сознании социума.
На третьей стадии формируется социальный механизм реализации мифа «очищения» (обоснование функционирования карательных органов, возникновение новых концепций духовного спасения и т.п.). На этой стадии возникают расстройства индивидуального и коллективного сознания (истерии, поиски еретиков, антихристов, ведьм, демонов).

Литература.

1. Добротворский И. Русский раскол в его отношении к Церкви и правительству // Православное обозрение. 1862. янв. Т.7. М., 1862.
2. Игнатенко А. А. Правоверность, доказываемая ненавистью: ваххабизм в изложении его сторонников // Независимая газета. 2001. 14 сент.
3. Кравченко И.И. Политическая мифология: вечность и современность // Вопр. философии. 1999. № 1. С.10-11
4. Лампси А. Истинное блаженство // Независимая газета. 2001. 10 авг.

Марина Кузнецова. Мифы «очищения» как фактор религиозной дистолерантности //Бренное и вечное: образы мифа в пространствах современного мира: Мате-
Б87 риалы Всерос. науч. конф., посвященной 10-летию философского факультета Новгородского гос. ун-та имени Ярослава Мудрого. 28-29 сентября 2004г. / НовГУ им. Ярослава Мудрого. Великий Новгород, 2004.