В начало
Наталья Татаркина. Роль символики в становлении духовно-нравственной культуры человека

Прежде чем обозначить значение символов, в том числе и мифических, в становлении духовно-нравственной культуры человека необходимо ответить на вопросы: «Что такое символ?» и «Каким образом он соотносится с мифом?» Поиск ответов на заданные вопросы предписывает обращение, прежде всего, к энциклопедическим словарям, что означает наиболее прямой и простой путь; а затем - к легендам, притчам и метафорам, что усложняет путь поиска, однако его результаты окажутся в большей мере удовлетворяющими. Понятие «символ» происходит от греческого слова «symballein», что означает «соединение, сведение». В словарях это понятие определяется как имеющий определенный смысл образ или знак. Рассматривая символ как некое сокращенное обозначение, можно вспомнить и знаки математических операций, и символику национальных флагов, и средства общения в различных группах. Этимология слова, а также определение содержательного аспекта рассматриваемого понятия ненамного приблизило нас к его осмыслению. Самое время вспомнить старую суфийскую легенду. В сокращенном варианте ее можно представить следующим образом.
Некогда в далекой стране существовало совершенное общество. Мудрецы этой страны, узнав, что их материк через какое-то время скроит вода океана, разработали план переселения на остров с примитивными условиями обитания.
Спустя определенное время после переселения одних начали мучить воспоминания о своем счастливом прошлом, мечты о возвращении в потерянную страну. Это воскрешало образы и идеи внутреннего видения, побуждало рассказывать о них. Другие делали попытки интерпретировать услышанное с позиций своего уже огрубелого к тому времени опыта, что приводило к утрате смысла увиденных «внутренним зрением» образов. Третьи, возмутившись происходящим, люди одаренные, способные глубоко чувствовать и понимать, стали организовывать сообщества себе подобных, чтобы проникать в заповедную страну, где все предметы и явления – это всего лишь символы, наполненные глубоким смыслом и жизнью.
Отсюда, безусловно, каждому понятно, что остров в суфийской легенде – это наш мир, в котором, во-первых, опыт постижения высокого и совершенного – удел далеко не всех, во-вторых, есть вероятность этот опыт втиснуть в уже готовые формы знаков, эмблем, аллегорий и, в-третьих, определена значительная роль существованию той сферы, где символы не утрачивают свою харизму, сферы трансцендентного.
Обозначая взаимосвязь символа и мифа, можно сказать, что символ – это элемент живого сакрального мифа и неизбежная ступень к нему.
Миф является архетипичекой канвой существующей реальности, актуализированным духовным слоем конкретной культуры, проявляющимся в политике, экономике, искусстве, быту. Проявления мифа как сакрального пласта реальности, могут восприниматься на разных уровнях: символическом, аллегорическом или знаковом.
Нас интересует воплощение мифа в таком обозначенном контексте в символах, через постижение которых возможно обретение сакрального трансцендентного опыта, что в свою очередь оказывает непосредственное влияние на становление духовно-нравственной культуры человека.
А.Маслоу утверждал, что для человеческой сущности свойственны «вершинные переживания», характеризующиеся благоговейным трепетом, восхищением, экстазом. В такие моменты утрачивается чувство времени и места, ощущается гармония с миром, теряется ощущение своего «Я», обретают смысл многие символы. Определяя трансценденцию, Маслоу дал тридцать пять различных значений этому термину, где под первым номером можно прочесть: «Трансценденция - утрата самосознания, самоотчета и самоконтроля по типу деперсонализации. Она сродни самозабвенности, сопутствующей крайней степени концентрации внимания, поглощенности, завороженности» [4,C.299-303]. В заключение списка А.Маслоу резюмирует: «Трансценденция относится к высшим, самым интегративным, холистическим уровням человеческого поведения и отношений. Трансценденция выступает не как средство, а как результат, приближающий человека к его собственной человечности, к его окружению, к человечеству в целом, к другим видам, к природе и космосу» [11,C.104].
Выход человека из интерперсонального плана действительности в трансперсональный план реальности связан с множеством архетипеческих символов, встреча с которыми есть узнавание, как собственной духовной сущности, так и социальности человека, имеющей во многом нравственную характеристику, выступающую регулятором поведения в обществе.
Опыт работы с символами существеннейшим образом преобразует всю психологическую структуру человека. Данный тезис подтверждают многочисленные эмпирические данные в области использования современного метода психотерапии – символодрамы, интегрирующей различные направления философии и психологии.
Осмысление символа, то есть придание ему черт индивидуального гнозиса, который в свою очередь культурноцентрирован, приобретает форму экспликации (единство смысла и переживания).
Осознание трансперсональной природы человеческого «Я» возможно и посредством работы с определенно заданными символами или образами (луг, ручей, гора, дом, опушка леса, куст розы, лев, пещера, вулкан, фолиант).
В этой связи К.Ясперс отмечает: «Раскрытие возможного содержания символов означает открытие того пространства, в котором человек может стать самим собой, своей сущностью, субстанцией» [10,C.270].
З.Фрейд, а за ним и К.Юнг при рассмотрении глубинно-психологической концепции символа обращали внимание на различия между коллективной и индивидуальной символикой. «Существуют символы универсального распространения, которые можно встретить во всех языковых и образовательных кругах, и другие символы, имеющие крайне органическое индивидуальное происхождение, которые образованы отдельным человеком из его представлений» [9,C.698]. С одной стороны, З.Фрейд, проводя филогенетические параллели, настоятельно рекомендует рассматривать только те символы, которые нашли подтверждения в мифах, сказаниях, народных обычаях, иные же – воспринимать, как «сомнительные». С другой стороны, отец психоанализа постоянно подчеркивает индивидуальное значение символики, отмечая, что только при достаточном количестве ассоциаций могут быть установлены и поняты тонкие оттенки значения символа. Символ стремится перевести абстрактную понятийную категорию в наглядную.
Гносеологическое постижение символики приводит к тому, что в последствии многие ученые, не игнорируя биологическую, психическую и сознательную составляющие, полагают, что базисом их реализации следует считать духовность человека. (В.Д.Шадриков [6], В.Н. Колесников [3], Б.С.Братусь [1], С.Гроф [2] и др.).
Мнение о том, что мировой абсолютный дух, воплощенный в архетипах коллективного бессознательного воплощается в духе индивидуальном, находит подтверждение в трудах ученых. Не учитывать эту данность со стороны ученых, было бы заведомо обманывать самих себя, рассматривая реальность через кривые зеркала, созданные ими же самими с целью не утруждать себя поисками уникального, сакрального в человеке [5,C.332-341].
Духовность как глубинная сила бессознательного [3,C.224] актуализирует тенденцию к постоянному саморазвитию, усиливает стремление к подлинности, к идеалу, высшим ценностям, находящимся как внутри, так и вне субъекта, делает личность динамичной, не сводимой к набору устойчивых черт и качеств. По аналогии со Вселенной, которая, эволюционируя, не возвращается к самой себе [8,C.23], для человеческой природы характерно расширение своих возможностей и обозначение новых горизонтов развития. Человеческое «Я», выступая самоорганизующейся системой, не только стремится к завоеванию природы, связанному с идеей прогресса, но и, по словам Мирча Элиаде, к убежденности, что «чем люди современнее, тем больше они приближаются к абсолютной истине и тем более глубоко участвуют в процессе формирования идеального человека» [7,C.29].
Духовность, отражая внутренний мир человека, его субъективность и сущность, находит воплощение в глубинно-психологических символах, где значение любого из них бесчисленно, так связано с внутренними ассоциативными связями, в значительной мере относящимися к сфере бессознательного.
Поскольку природа человека биполярна: в постоянной «неразделенности и неслиянности» (Г.С.Кнабе) находятся ее внешняя, нормативно ориентированная социальная сторона (нравственность) и внутренняя – автономная, независимая, свободная (духовность), то можно заключить, что уникальность феномена человека находит свое отражение в понятии «духовно-нравственная культура», где смыкаются духовное индивидуальное своеобразие, проявления свободной воли субъекта и социокультурная детерминированность личности.
Формирование духовно-нравственной культуры базируется на двух фундаментальных основах: развитие субъективной индивидуальности человека и воспитание у него нравственных качеств с целью адаптации к социуму, фиксации своего места и безболезненной самореализации в нем.
Таким образом, во-первых, символика служит источником, побудительной силой для рефлексии, самосознания, стремления обратиться внутрь себя, вглубь своего микрокосма в поисках ответа на вопросы о собственной природе и непреодолимом стремлении вернуться в потерянный рай, в состояние совершенства, гармонии с собой и миром. Во-вторых, оперирование мифическими символами как отражением вековой мудрости универсализма позволяет расширить горизонты собственного «Я» до масштабов Вселенной, постичь опыт трансценденции.
В процессе формирования духовно-нравственной культуры неслучайно заключительным этапом является, именно, трансцендентный, (предваряют его персоналогический, коммуникационный, ценностно-смысловой, экзистенциальный), так как трансцендентность порождает символы, во многом соткана из них и посредством их использования постигается человеком.

Литература.

1. Братусь Б.С. Нравственное сознание личности: психологическое исследование. М., 1985.
2. Гроф С. За пределами мозга: рождение, смерть и трансценденция в психотерапии / С. Гроф. М., 1993.
3. Колесников В.Н. Лекции по психологии индивидуальности. М., 1996.
4. Маслоу А. Дальние пределы человеческой психики. СПб., 1999.
5. Слободчиков В.И. Основы психологической антропологии. Психология человека: Введение в психологию субъективности / В.И. Слободчиков, Е.И. Исаев. М., 1995.
6. Шадриков В.Д. Духовные способности. М., 1996.
7. Элиаде М. Миф о вечном возвращении: Архетипы и повторение / М. Элиаде // Космос и история. М., 1987.
8. Freud S. Civilization and its Discontents / S. Freud. New York: Norton, 1962.
9. Freud S. Die Traumdeutung. Deuticke: Wien, 1900.
10. Iaspers K. Allgemeine Psychopathologie. Berlin, New York: Springer, 1959.
11. Maslow A. Religions, Values and Peak Experiences. New York, 1970.


Наталья Татаркина. Роль символики в становлении духовно-нравственной культуры человека // Бренное и вечное: образы мифа в пространствах современного мира: Мате-
Б87 риалы Всерос. науч. конф., посвященной 10-летию философского факультета Новгородского гос. ун-та имени Ярослава Мудрого. 28-29 сентября 2004г. / НовГУ им. Ярослава Мудрого. Великий Новгород, 2004.

Hosted by uCoz