Главная страница.

Виктория Мамонова. Глобализация и культурогенез

Культура – самоорганизующаяся система. Процессы самообновления культурной системы могут быть вызваны как внешними факторами – необходимостью системы адаптироваться к изменившимся условиям существования, так и внутренними – например, инноватикой, артикулированной в пространство культуры группой специалистов. При этом культурная динамика не всегда подразумевает только усложнение системы, ее эволюцию. И периоды консервации накопленного культурного опыта, и периоды интенсивных темпов изменений для культурной системы – «проверка на прочность», на функциональность, жизнеспособность. А.Я. Флиер отмечает среди аспектов культурной изменчивости асинхронность и разнонаправленность изменений компонентов, составляющих культурную систему, которые могут изменяться по разным моделям (инноватика, трансформация, десемантизация) и в разных темпах [6, С. 274.]. Однако, историческое воспроизводство культуры во многом определяется именно процессами культурной изменчивости и, в частности, культурогенеза, в ходе которого формируются дальнейшие пути развития культуры.
В культурогенетике, разрабатываемой в качестве самостоятельного направления в культурологии А.Я. Флиером, культурогенез рассматривается на двух уровнях: микроуровне социальной динамики (в границах которого происходит создание культурных форм, формирование этнокультурных и социокультурных систем) и макроуровне исторической динамики (в пределах которого происходит становление новых стадиальных типов социокультурной организации)[7, C.12-15]. Культурогенез на макроуровне стимулируется серией культурогенетических изменений на микроуровне социальной динамики. На микроуровне проявляются центростремительные и центробежные тенденции в истории локальной культуры как стремление к аккумуляции и, напротив, рассеиванию культурного опыта. В.В. Савельев одним из первых культурологов отметил существование определенных корреляционных отношений между пространственным, синхронным вектором культурогенеза и глобализационными тенденциями. Согласно его мнению, благодаря процессам глобализации возрастает роль горизонтально-генетического вектора культурогенеза [4, C.157]. Сближая, исследователь тем не менее не отождествляет два процесса, для чего есть основания, продиктованные амбивалентной природой самой глобализации.
Глобализация (как пучок, веер разнонаправленных процессов, затрагивающих различные сферы культуры) имеет исторические закономерности своего развития, и, будучи отмеченной локальными, региональными, национальными чертами доминирующего на настоящий момент вектора в мировом развитии, не определяется исключительно ими. Глобализационные процессы, актуализируя горизонтальные связи между локусами, представляют собой тип интеграционных процессов, носящих в конце ХХ в. более масштабный, чем в пределах региона, историко-культурной зоны характер во многом благодаря возможностям, предоставляемым новыми коммуникационными средствами, и отнюдь не являются столь лавинообразными и хаотичными, как это представляется адептам революционного подхода в глобалистике, ставящих под сомнение будущее национальных государств, или антиглобалистов, ратующих за сохранение локального путем исключения его из общемирового контекста, изоляции в эпоху, когда «локальность – знак социальной обездоленности» [1, C.11]. Небезынтересно в данном случае рассмотреть два дополняющих друг друга измерения интеграционных процессов, выделенных В.П. Визгиным в монографии «На пути к Другому». Это – цивилизационно-технологическое и культурно-историческое измерение интегративных процессов, отсылающие к атомистической и молекулярной моделям интеграции [3, C.657-667]. Атомистическая модель интеграции предполагает отрыв человека-атома от исходной культурной среды, но при этом не исключает формирование индивида космополитически настроенного. Атомистическая модель отчасти перекликается с концепциями номадической культуры, сформулированной Ж. Делезом и Ф. Гваттари, и «кочевничьей культуры» Ж. Аттали, освещающих трансформации индивидуализированного общества. Молекулярная модель подразумевает объединение общностей-молекул и соответствует модели интеграции в границах историко-культурных зон и по своему способу функционирования созвучна сценариям регионализационных процессов. Как цивилизационно-технологическое, так и культурно-историческое измерение интеграции иллюстрируют проявление различных типов культурной динамики. Глобализационные процессы, отвечающие цивилизационно-технологическому измерению интеграции, инициированы, главным образом, четвертой информационной революцией, созданием международной сети Интернет, сделавшей возможной отрыв информации от ее материальных носителей. Преобразования, коснувшиеся материальной культуры, оказались спроецированы на общий экран культуры, т.к. сферы культуры взаимосвязаны и определяются одна через другую. Так, например, маклюэновское утверждение, что «средство само есть содержание», акцентирует немаловажную роль самой специфики средств коммуникации, которая отчасти задает стандарты и структурируют повседневную жизнь социума: например, электронная система, в отличие от книгопечатания, инициирует процесс объединения, спутывания. Будучи выражением формогенеза в системе культурогенетических процессов, инноватика в сфере средств коммуникаций, определяющих социальные и культурные изменения, выступает своеобразным генератором культурогенеза и на других уровнях культуры, порождая как этногенез культуры, так и социогенез. «Изменение технологий в специализированных областях жизнедеятельности»[7, C.15] является одним из факторов культурогенеза, наряду с необходимостью в формировании новых адаптационных механизмов к изменившимся условиям жизни сообщества. Соответственно, четвертая информационная революция вызвала к жизни тип цивилизационно-технологического объединения, основанного на введении новых средств коммуникации, нового языка коммуникации, сам характер которого вызывает к жизни атомистическую модель интеграции, предполагающую формирование сообществ на период коммуникативного обмена в информационном пространстве. Несмотря на то, что генезис культуры происходит непрерывно, имманентно, нисхождение, затухание того или иного этапа культурогенеза происходит по мере институализации в социуме в виде кодифицированных сводов правил, законов и т.д. нововведенных норм и стандартов деятельности [5, C.140]. Этим же объясняется актуализация и затухание на определенных исторических промежутках масштабных интеграционных движений. В глобалистике усматривают несколько крупных исторических волн, предшествовавших настоящей стадии глобализации и воспринимаемых как периоды нарастания интеграционных тенденций [8, C.122]. Однако с позиции миросистемного подхода, развиваемого И. Валлерстайном, глобализация – системный кризис мир-экономики, проявляющийся в состоянии перехода, когда вся капиталистическая система превращается в нечто иное, переживая завершающий кризис [2, C.25]. Исторические метаморфозы, переживаемые ныне западноевропейской цивилизацией, оказываются спроецированы в иные культурные миры благодаря возрастающей взаимозависимости локусов, вызывая в последних серию культурогенетических изменений. С позиции миросистемного подхода мир дифференцирован на центр и периферию, но положение изменяется, когда вслед за «вызовом» следует - «глобализация наоборот», т.е. влияние стран «третьего мира» на события, происходящие в странах «золотого миллиарда». Поэтому прогнозирование результатов данного исторического интегративного этапа, вызванного и интенсифицированного, в том числе, инноватикой в сфере информационных и коммуникативных технологий, т.е. формогенезом, проблематично.
Таким образом, глобализационные процессы, представляя собой цивилизационно-технологический тип интегративных процессов, стимулированы четвертой информационной революцией, инноватикой в сфере средств коммуникаций, т.е. одним из направлений культурогенеза – формогенезом, который спровоцировал генезис культуры и в других направлениях, в частности, социогенез культуры, этнокультурогенез. Поскольку глобализация – это веер процессов, их реализация в разных областях культуры и в разных культурах является выражением культурной динамики локусов, втянутых в процесс глобализации; при этом тип культурной динамики (инноватика, десемантизация или трансформация) в некоторой степени зависит от функциональности конкретной локальной культуры. Поэтому сводить глобализацию исключительно к культурогенезу, к процессу порождения новых культурных форм, представляется неполным видением проблемы, равно как и отождествление глобализации и трансформации, усмотрение в данном типе интегративных процессов предпосылок для стирания или нивелировки культурных отличий, представляется односторонним взглядом на природу глобализационных процессов и также не передает всей сложности и многомерности культурной динамики и различных типов ее проявления в локальных культурах.

Литература.

1. Бауман З. Глобализация. Последствия для человека и общества. М.: Весь мир, 2004.
2. Валлерстайн И. Глобализация или переходный период? // Экономические стратегии, 2000, № 2.
3. Визгин В.П. На пути к Другому: От школы подозрения к философии доверия. М.: Языки славянской культуры, 2004.
4. Савельев В.В. Особенности российского культурогенеза // Теория и практика культуры. Отв. ред. В.К. Егорова. Вып. 1. М.: РАГС, 2004.
5. Флиер А. Культурогенез в истории культуры // Общественные науки и современность, 1995, № 3.
6. Флиер А.Я. Культурология для культурологов. М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2002.
7. Флиер А.Я. Структура и динамика культурогенетических процессов. Автореферат д.филос.н. М., 1995.
8. Чешков М. Глобализация: сущность, нынешняя фаза, перспективы // Проблемы глобализации. Pro et contra, № 4. Т.4. М.: Внешторгиздат, 1999.

Виктория Мамонова. Глобализация и культурогенез // символические парадигмы модернизации культурного пространства: Материалы Всерос. науч. конф. 10-11 октября 2006 г. / НовГУ им. Ярослава Мудрого. Великий Новгород, 2006. С.121-124.