В начало
Леонид Лазебный, Людмила Насонова. Культурная экспансия и процесс ремифологизации общества

Культурное противостояние и борьба цивилизаций, обсуждавшиеся политологами, культурологами, футурологами в конце XX века как гипотеза, в XXI столетии становятся реальностью. Речь идет о противостоянии европейской и азиатской цивилизаций, которые можно условно назвать соответственно христианской и исламской. И та, и другая интернациональны, и та, и другая претендуют на мировое лидерство, и та цивилизация, за которой закрепилось название «исламской», становится все более агрессивной в политической и экономической сферах. Тоже самое можно сказать и о сфере массовой культуры, где вторжение исламских ценностей и норм становится все более очевидным.
Речь идет даже не о все большем распространении культуры наркотизма или религиозного фанатизма сектантского толка, а о такой обыденной области массовой культуры, как костюм: его элементы, его материалы, его дизайн и стиль в сочетании со стилем прически и украшений. Дело даже не в том, что в костюме присутствует религиозная символика, а в том, что европейский костюм становится все более азиатским.
Для примера можно указать такие характерные элементы женского костюма, как брюки, совершенно вытеснившие юбки, туфли без задника, свободные туники с длинными рукавами, блузки, открывающие живот, различные шарфы и палантины (вообще присутствие в костюме нескроенных и несшитых кусков ткани), массивные и эклектичные по стилю украшения, ножные браслеты и др.; в прическе отметим подчеркнуто откровенное окрашивание волос; подчеркнутым, почти ритуальным становится макияж, который притом считается совершенно обязательным для европейской женщины, как он обязателен для женщины восточной. В мужском костюме прежде всего отмечаем туфли без задника, рубашки навыпуск, подчеркнуто этнические элементы и такие украшения (ожерелья, серьги, браслеты), каких Европа не знала после эпохи Возрождения; в прическе, точнее в полном отсутствии волос, влияние исламской культуры очевидно. Влияние дальневосточной культуры на европейский костюм выражено не столь ярко, однако нетрудно заметить, что все женщины среднего возраста, принадлежащие к «нижним слоям среднего класса», одеты как китайские кули. Кстати, можно отметить, что и африканская культура проникает в европейский стиль внешности; это проявляется открыто в татуировке, пирсинге, в ношении амулетов, и значительно более скрыто, но весьма настойчиво и эффективно действует при направленном создании идеала внешности, моды на силуэт, пропорции тела, черты лица: внимательный взгляд уловит в них антропологические особенности негроидной расы.
В то же время в области европейской моды формируются направления активного противодействия азиатской экспансии. Это, во-первых, консервация стиля деловой одежды XX века как униформы государственных или корпоративных служащих. Во-вторых, это обращение к костюму прошлых культурных эпох: барокко – «расчленение» женского костюма на отдельные элементы (пристегнутые рукава, отделенные друг от друга лиф и юбка, вообще, подчеркнутые линии отделения элементов друг от друга, обилие золота и самоцветов в украшениях; рококо – бюстье как верхняя одежда, фижмы и кринолины; романтизм – сочетание изысканно-нарядных элементов костюма с функционально-повседневными, а также использование в мужской одежде материалов, применявшихся еще недавно только в одежде женской.
Однако азиатско-исламская культурная экспансия в области костюма - это лишь из выражений кризиса традиционной европейской культуры, некогда претендовавшей на роль общечеловеческой. И этот кризис находит свое глубинное продолжение не просто в замещении культуры одного региона культурой другого региона, но в процессе деградации цивилизационной культуры вообще, в ремифологизации. Внешними чертами этого выступают следующие частные процессы. Во-первых, это изменение социального и экзистенциального статуса индивидуальной телесности: тело перестает быть самоценным, оно приравнивается к материалу, к одежде, оно так же случайно и подвержено требуемым произвольным изменениям (деформация частей тела, пластические операции, ампутации, смена пола); это культурная особенность, свойственная примитивным общественным системам и преодоленная (с помощью развития социокультурной функции костюма) в цивилизационных обществах. Во-вторых, это культура самоубийства телесного и духовного; последнее выражается в бегстве человека от собственной личности в «безличность», в «бессознательное» («коллективное бессознательное»), в фетишизме как черте культуры мифа: фетиш амбивалентен – это не только клеймо, знак принадлежности к стаду, но и опознавательный знак (номерок из гардероба) для нахождения себя в безликом и безличном мире. Отказ от осознания ценности личности, индивида, «я» сочетается с синкретизмом рационального и иррационального, теоретического и практического начал человеческой деятельности, ведет к ослаблению вообще абстрактно-интеллектуальной ее составляющей. Традиционные ценности европейской духовной культуры: активизм, рационализм, индивидуализм – подвергаются критике и сменяются неевропейскими ценностями, такими как принцип недеяния, иррационализм, коллективизм. Наука объявляется мифом, закон замещается насилием, власть лишается социального обоснования.
Тем не менее в современном общественном сознании зреет понимание того, что кризис данной цивилизации в условиях глобализации может повлечь за собой кризис любой другой цивилизации и отбросит цивилизованное общество в эпоху мифа. Неизбежное взаимопроникновение культур продуктивно лишь при условии сохранения целостности и своеобразия каждой отдельной культуры. Поэтому на место противостояния цивилизаций, проявляющегося в форме экспансии, должно встать сосуществование в форме некоего политического и идеологического компромисса, в форме культурного синтеза. Попытка выработки его направления была предпринята в свое время русскими философами: русская «соборность» - не только выражение национальной особенности духа, но и проект синтеза европейских и неевропейских ценностей. И наконец, сейчас в политической сфере вызревает форма цивилизационного компромисса – концепция многополярного мира.

Леонид Лазебный, Людмила Насонова. Культурная экспансия и процесс ремифологизации общества // символические парадигмы модернизации культурного пространства: Материалы Всерос. науч. конф. 10-11 октября 2006 г. / НовГУ им. Ярослава Мудрого. Великий Новгород, 2006. С.124-126.

Hosted by uCoz