В начало
Анастасия Смолина. Идея искусственного интеллекта в парадигматиче-ском пространстве современного мифа

Идея «искусственного интеллекта» была и остается популярной не только на уровне повседневной мифологии квазинаучности, но также является предметом серьезных специальных и междисциплинарных научных исследований с целью создания этого одиозного объекта. Более того, в этом направлении достигаются определенные успехи. Между тем, отслеживание генезиса этой идеи указывает на ее мифосимволическое происхождение, что придает всем научным исследованиям по данной теме новую глубину.
Идея создания Искусственного Интеллекта является прямым продолжением проекта Просвещения, наделившего Разум божественными атрибутами и полномочиями. В свою очередь, концепт Разума генетически связан с такими понятиями как «абсолютный (мировой) Дух», «трансцендентальный субъект» и т.п.; он основывается на классической структуре отношений между субъектом и объектом, где Субъект, последовательно трансформирующийся из Разума в Искусственный Интеллект, является «альфой и омегой» процесса самоидентификации.
Однако после разрушения классической субъект-объектной структуры закономерно рушится и классическая структура идентичности. С тех пор, как в эпоху Ренессанса уютный макрокосм превратился в бесконечную Вселенную, а после провала великих философских систем исторические процессы не могут быть оценены с помощью некоего всеобщего «смысла истории», постоянно идут поиски новой идентичности, в которую мог бы вписаться Субъект, этот антропологический продукт европейского монологизма. Потерявший идентичность субъект оказывается в той самой «пустоте бытия», которой ужаснулись экзистенциалисты и страх перед который передался по наследству постмодернизму, выразившись в его глубинной интенции: стремлении к мозаичному собиранию, в судорожном создании техник, techne, пытающихся собрать новую Идентичность из ее внешних атрибутов, важнейшими из которых являются символические аналоги всеобщего («божественного» или «трансцендентального») Разума.
Кажущуюся альтернативу для модели самоидентификации, построенной на классической идее Разума, представляет собой идея самоорганизации в синергетике. Синергетический подход, открыто провозглашаемый теперь в качестве новой научной парадигмы и чуть ли не единственного приемлемого варианта междисциплинарного диалога, фактически заменяет концепт «разум» концептом «хаос». Последний становится, по сути, организующим центром любого процесса, в том числе и процесса самоидентификации. Отношение к хаосу как деструктивно-конструктивному элементу самоорганизации во многом заимствовано из восточных учений [6, C.211-212]: хаос как самостоятельная творящая сила, смешиваясь с упорядочивающими структурами через своего агента («точку бифуркации»), образует в результате новое состояние системы. Однако приставка «само-» в понятии самоорганизации свидетельствует о травме, возникшей после потери доверия к структуре европейского «трансцендентального субъекта», совпадающего с ratio как упорядочивающей структурой. Когда ratio и построенные на нем модели идентичности потерпели крах, с открытием подсознания («область Хаоса») возникла спасительная идея в новом притоке энергии в развалившуюся европейскую метафизику. Так появляется проект самоорганизации, состоящий в идее самоосвобождения хаоса и его позитивного вмешательства в структуры рациональности. Ожидаемый результат этого процесса – новая самоорганизующаяся структура, содержащая в себе элемент непредсказуемости в виде точек бифуркации, которые должны перманентно вытягивать систему из тупиковых состояний чрезмерной упорядоченности. Однако в точке бифуркации, где «прорывается хаос», по-прежнему находится не кто иной, как «субъект», и именно организующее действие этого «субъекта» в отношении хаотического прорыва и определяет дальнейшее развитие системы. Только теперь в структуре идентичности отношения между концептом субъекта и индивидом опосредованы неконтролируемой силой, «хаосом». В результате индивид оказывается одновременно и чужим в процессе самоидентификации, и признает «чужой» субъект в качестве фундамента своей идентичности. В аспекте практической деятельности это означает, что человек хочет создать такого себя, который одновременно не был бы им самим, но при этом содержал квинтэссенцию «мирового разума».
Таким образом, квазиальтернатива синергетического подхода в отношении создания нового фундамента модели идентичности не только не отменяет наследие Просвещения, но и парадоксальным образом подкрепляет его через его противоположность, идею хаоса как некую «стихию антиразума».
Поскольку, как мы выяснили, идея создания искусственного интеллекта первоначально исходить из классической модели идентичности, необходимо проанализировать ее структуру и выяснить, является ли она единственной.
Исходным пунктом процесса самоидентификации (и основой для модели идентичности) является некое первичное ограничение, «табу». Табу создает разделение естественных процессов, имеющих тенденцию быть неестественно бесконечными, и действует как искусственная граница. Таким образом, первичный запрет формирует основы сознания, рефлексии, памяти, разрывая мир на утраченное (табуированное) и разрешенное. Постоянно преодолеваемое и воспроизводимое в ритуале, табу как граница является тем, что составляет бесконечность ритуала, поскольку никогда не может быть полностью отменена и заполнена. Именно с первичного ограничения начинается собственно человеческая культура, - видится ли это ограничение в ракурсе насилия культуры над индивидом [9, C.348-349] или формирования специфически человеческих механизмов сознания, таких как воображение, память, основа рефлексии. Это никогда не заполняемое «место», «чистое отсутствие» [4, C.55-56], можно назвать первым мгновением времени, которое еще не есть время: «Первое мгновение – неделимо… оно – вне временного измерения: это момент-грань, и, следовательно, он стоит вне длительности… Это мгновение мы не можем помыслить, даже если примитивно определим мгновение как точку во времени» [5, C.239]. Именно вокруг такой «точки отсутствия» возникают процессы самоидентификации и возникает сознание.
Тем самым сознание конституируется и поддерживается интеграционными механизмами человеческой культуры в качестве бинарной структуры, обладающей способностью к восприятию и воспроизведению последовательности, к различению эпизодов, чередования ритмов, состояний покоя и движения, и т.д.
Память формируется как пространство для времени в человеческом сознании: время приносит новые состояния, и одновременно память, поддерживаемая механизмами, заложенными ритуалом и мифом, сохраняет прежние состояния, может возвращаться к ним, как к Иному: «Чрезвычайно важным фактором сохранения идентичности сознательных существ является память.» [10, C.114]. Рефлексия формирует длительность времени так, что раскрывает себя как конститутивный элемент памяти, благодаря которому впервые становится возможна проблема объективности прошлого и объективности времени. Время в аспекте прошлого становится универсальным Другим для человеческого сознания и таким образом формирует культурное (и ментальное) пространство для осознания «инаковости». При этом сознание все больше начинает выступать в роли референтной области (т.е. в итоге застывает в просвещенческий концепт Разума), становясь трансцендентальной основой времени и, по сути, стремясь занимать позицию вечности, что дает право исследователям психологии сознания времени открыть сознание как вневременное условие восприятия времени: «Вывод, подтверждаемый практикой, состоит в том, что сознание, как идеальная реальность, не проявляет себя в каком-то особом времени, а скорее, отрицает в своих операциях идею времени вообще. Сознание, будучи идеальной реальностью, оказывается вневременной сущностью» [7].
Преодолевая инаковость прошлого и замкнутость настоящего в пересечении разделяющей их границы, человек творит распавшийся на оппозиционные части мир в единстве 1) ритуала или 2) нарратива, восстанавливая «связь времен». Позже нарратив становится способом восприятия и построения истории и всегда непосредственно связанной с ней модели идентичности. Нарратив исходит из настоящего, которое связывает ритмы прошлого и будущего.
И только после ограничения каждого из ритмов становится возможным их взаимоотношение. Граница такого взаимоотношения становится основой воспоминания (об утраченном, или отделенном) и рефлексии (преодоление разделения), основным конституэнтом человеческой памяти [3, C.355].
Тем самым смысл «третьего компонента» заключается в ограничении власти бесконечных процессов и формирующихся в этом ограничении бинарных структур. Граница отмечает момент утраты полноты (не существовавшей, однако, до момента утраты), поэтому возникающее чередование ритмов в момент ограничения превращается в тиранию бинарности, которая замыкает сознание (как коллективное, так и индивидуальное) в смене ритмов. Это делает бинарную структуру порочным кругом, властвующим в человеческом сознании [2, C.133-134]. Наличие «третьего компонента» выявляется post factum при анализе бинарных структур, в которых он предполагается как «нулевой компонент»: «Еще в конце XIX в. А.Кемпе… писал, что человеку свойственно мыслить в терминах диадных отношений… любое триадное (тройственное) отношение представляется человеку не более сложным, чем пара диад. Столь же логичным было бы утверждение, что диадные отношения суть триады, содержащие нулевой член» [8, C.11]. Этот «нулевой», или «третий» компонент может легко расцениваться как искусственное образование, поскольку антиномичность мышления и бинарные оппозиции имеют физиологическую основу. Однако его «искусственность» аналогична искусственности человеческой культуры, не являющейся лишь занятным дополнением к природным процессам, но преодолевающее и объединяющее их в новом качестве.
Тираническому «монологизму бинарности», который сводится к просвещенческому проекту Разума в качестве смыслового наполнения границы-начала, следует противопоставить альтернативную структуру, которая должна сохранять никогда не заполняемую «точку отсутствия». Такой альтернативой бинарной структуры является, например, структура метафоры (как структура соотношения, а не процесса), или понятие «измерение» времени в концепции Дж. Агамбена [1, C.49-71] (т.е. соотносимое с трансцендентным) в противоположность моделям времени, связанным с классической структурой идентичности, построенной на Разуме как Трансцендентальном субъекте.
Таким образом, классическая модель идентичности не только позволяет, но и предполагает собственное (ре)конструкцию в идее Искусственного Интеллекта, однако ее развитие приводит в конечном итоге к тоталитарным структурам [11]. Альтернативные модели предполагают самоидентификацию, основанную на незаполненной «точке отсутствия», некоего аналога трансцендентности, т.е. не(ре)конструируемого. Поэтому такая самоидентификация доступна только человеческому сознанию, а не искусственному разуму. Именно различение этих структур, по нашему мнению, и должно послужить критерием различения человеческого сознания и искусственного интеллекта.

Литература.
1. Агамбен Дж. Apostolos. // Новое литературное обозрение, 2000. №46.
2. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.: «Добросвет», 2000.
3. Делез Ж. Различие и повторение. СПб.: «Петрополис», 1998.
4. Ж. Пиаже говорит о «реакции на отсутствие» у человека как о первом отличительном свойстве homo sapiens, сформированном табу. См. об этом: Бородай Ю. Эротика-Смерть-Табу. Трагедия человеческого сознания. М.: «Гнозис», 1996.
5. Лосский В.Н. Догматическое богословие. Очерк мистического Богословия восточной Церкви. М., 1991.
6. Неретина С., Огурцов А. Время культуры. СПб.: Изд-во РХГИ, 2000.
7. Силин А.А. Время – феномен или ноумен? // http://www.chronos.msu.ru/RREPORTS/silin_vremya-fenomen.htm.
8. Уваров М.С. Бинарный архетип: эволюция идеи антиномизма в истории европейской философии и культуры СПб.: Изд-во БГТУ, 1996.
9. Фрейд З. Тотем и табу // Фрейд З. Я и Оно. Труды разных лет.
10. Хёсле В. Кризис индивидуальной и коллективной идентичности. Вопросы философии. 1994. №10.
11. Хоркхаймер М., Адорно Т. Диалектика Просвещения. М., 1997.


Анастасия Смолина. Идея искусственного интеллекта в парадигматическом пространстве современного мифа// символические парадигмы модернизации культурного пространства: Материалы Всерос. науч. конф. 10-11 октября 2006 г. / НовГУ им. Ярослава Мудрого. Великий Новгород, 2006. С.160-164.

Hosted by uCoz