Главная страница.

Ауесбаева П. Т. Представления о «пространстве» в поэтике казахских сказок

В казахских сказках древние представления о пространстве играют неоценимую роль в обогащении их сюжетов и в индивидуализации образов сказочных героев. В том, что герои свободно передвигаются не только по земле, но и спускаются в подземный мир и поднимаются в небо. Эти формы пространства согласно внутренним жанровым видам сказок играют различные функции, и в композиции сказки имеют разные значения.
Понятия о пространстве тесно переплетаются с представлениями и познаниями народа о жизни после смерти. К примеру, главный герой сказки «Уш батыр/Три богатыря» Курмерген в начале отправляется в путь с целью вызволять только свою семью, но по ходу развития сюжета освобождает всех пленных. В этой сказке встречаются древние мифические представления о загробном мире, о семи пластах земли, о водной стихии. «На небе тоже живут люди. Они носят свои ремни на шее. Мы живем посередине, на земле, поэтому ремни носим на поясе, а люди, живущие под землей, ремни носят на ногах. У них есть свои солнца, луна, звезды» [1, С. 480]. Проникать сквозь семь слоев земли, или перелетать девять слоев небесного царства – это известные маршруты джинов в шаманизме. При этом в сказке они выступают в измененном виде. То, что в сказке бабу ягу/жалмауыз кемпир уносит течением бурная река – связано с понятиями, олицетворяющими загробную жизнь с водой [2, С. 88; 3, С. 215]. С этими же понятиями связаны те запреты в сказках, где нежелательно останавливаться на ночлег у воды, заночевал – жди беды, обязательно с героем приключится неприятная история. Потому что вода – это царство мертвых, а баба яга/жалмауыз кемпир – представитель этого царства.
Пространственные понятия в сказках в основном проявляются в связи с событиями, происходящими на земле. Они передаются такими образными понятиями как «место в шестимесячный переход», «остров, откуда не возвращаются», «противоположная сторона огненного моря», а также конкретными описаниями местностей, такими как горный хребет, сопка, отдельная гора. Корни этих понятий уходят глубоко в мифологию, где они представлены в виде мест обитания мифических героев. И чтобы возвеличить образ героя, для его встречи с представителем иного мира выбрано чуждое для него пространство. В сказке «Назифа и Толеген» героев заранее предупреждают о других мирах, которые им должны встретиться в пути. Так, Толегена предупреждает один из героев – «родимый, пройдешь ты несколько дней пути, и встретишь большой горный перевал, за ним находится густой лес. Когда ты в этом лесу будешь варить себе мясо и есть его, к тебе подойдет Жезтырнак (железные ногти)». Толеген, взяв три жирных туши барана, отправляется в путь. Через два дня пути переходит через гору, о которой говорил тот человек. Затем действительно, как было предсказано, заходит в густой лес» [3, C. 189].
Противоположное равнине понятие – горы. Мифические представления народа, связанные с горами в сказках тоже несут в себе художественную нагрузку. Храбрость и выносливость героя, его сила испытываются здесь, поединок героя с невероятными чудовищами происходит в горах и начинается с того, что герой ставит перед собой цель преодолеть гору и все трудности на этом опасном пути.
Горам в разных сказках придают разные значения. В одних сказках описывается только одна гора, а в сказке «Куйын батыр» встречаются горы трех видов, и благодаря этому удается ярче выделить героя. Например, в сказке «Мыстан кемпир»/ведьма говорит: «На земле морские коровы держат у себя только три пери. Между ними и нами расположены шесть гор. Первая – скалистая гора, ее не то, что человек, даже птица не перелетит. А если и получиться преодолеть её, то за ней находится каменистая гора. Она состоит из зеркально гладких камней, по ним не то, что человек, даже горные козлы не могут ходить. Дальше – снежная гора. Там днем и ночью идет снег, толщина снега – тысячи аршин, и снег там как мука мягкая. Ее точно никто не перейдет. А за нею – ледяная гора. Она очень скользкая и самая высокая. Быстрокрылая птица долетает до ее вершины, если будет лететь целый месяц без отдыха. За нею следует глиняная гора. Если на нее упадет хоть камушек, то она засосет его. Затем – огненная гора. До ее вершины не может долететь даже птица. Пламя от нее доходит до солнца» [4, C. 172-173]. Хотя это произведение относится поздним жанровым разновидностям сказки (героическим сказкам), но в средствах возвеличивания героя здесь важную роль играют древние сказочные сюжеты.
В другой сказке пещера в горах описывается как жилище жалмауыз кемпир/бабы яги. «В какое-то время, однажды подходит он к какой-то горе, в той горе была пещера, а в пещере лежит старуха. Мальчик входит в пещеру и говорит: «Здравствуй, старуха». «Здравствуй, сынок», – отвечает старуха. «Какой у тебя холодный вид?», – говорит старуха. Мальчик отвечает: «Я – путник» [4, C. 216].
Еще одна примечательная вещь: у сказочных героев всегда есть друзья, которые обладают чудесными способностями (Таусогар (тау-гора, согар-ударятель), Колтауысар (кол-река, тауысар-выпиватель), Желаяк (жел-ветер, аяк-ноги) и т.д.), у всех из них есть свои постоянные места обитания. Они не покидают пределы своих владений, это им запрещено, поэтому они зачастую вынуждены на границе попрощаться и расстаться с героем.
В сюжетах сказок встречаем такие шаманистические верования как поклонение отдельным, определенным местностям, чувство страха и почитания этих мест, а также вера в жизнь после смерти. Поэтому в казахских сказках нередко герою запрещается останавливаться на ночь в каких-то местах («Ер Тостик») или герою помогают мертвые, в качестве оплаты долга в прошлом («Назидания отца сыну»), и эти сюжеты не случайны.
Понятие народа о границах между мирами в сказках отражается в виде двери между поверхностью земли и подземным миром, щели или отверстия земли. Подземный мир в основном описывается как место обитания змеи. Их сила и власть на мир людей не распространяются, они действительны только в подземном мире. В то же время в сказках четко обозначаются границы между пространствами различных миров, особо подчеркивается трудность их пересечения и, этим самым, обозначается, какие трудности преодолевает герой на своем пути. Например: «До двери, ведущей на поверхность земли – шестимесячный путь. Не выдержав трудности в пути, дочь змея Бапы хана и все ее друзья погибают, в живых остаются только трое – рабыня Кунке, Шалкуйрык (конь) и Ер Тостик» [4, C. 23].
В другой сказке представитель подземного мира – змея предстает и как герой сказки, и как проводник и провожатый в подземный мир. Например: «Пастух был вынужден следовать за змеей, в каком-то месте они провалились в щель, и дальше последовали под землей, через какое-то время увидели целую гору змей. Пастух Курман подумал: «Наверное, специально привел меня на съедение этим змеям», и, побледнев от страха, резко остановился. Змея, поняв его состояние, говорит: «Пошли, они тебя не тронут», и он пошел за ней дальше, когда они подошли к змеям, змея громко зашипела, и они расступились, освободив им дорогу. Через некоторое время впереди показался большой белый дом, они вошли вовнутрь» [3, C. 235].
В сказке «Ер Тостик» герой также спускается под землю и встречается со змеями. «Тогда Шалкуйрык заговорил: – Мы теперь находимся под землей, дальше нам будут встречаться только подземные страны. Когда подъедем к ставке Змея Бапы хана, оставишь меня.
[...] Две большие желтые змеи, лежавшие в постели в один миг превратились в людей: одна – в старца, другая – в его супругу.
– Добро пожаловать, Ер Тостик! Подземный мир тебя не обидит, – говорит старец.
Две серые змеи превратились тоже в людей: одна – в красивого джигита, другая – в красивую девушку. Они тоже сказали: – Ер Тостик из поверхности земли хорошо, что Вы пришли к нам. Богатыри и умельцы подземного мира будут к Вашим услугам.
Две черные змеи превратились в два черных раба. И в смиреной позе, в ожидании повелений встали перед Ер Тостиком» [4, C. 15].
А в некоторых сказках приводится более полное описание временных и пространственных характеристик подземного мира. В сказке «Нанбатыр»: «Три богатыря на трех быстрых верблюдах пускаются в погоню за стариком-великаном. Только через три месяца и три дня они настигают его, когда старик, волоча за собой огромное дерево, спускается под землю через щель. Щель оказалась глубокой и бездонной. Нанбатыр спускается один. В руки берет саблю, на поясе завязывает веревку и отправляется в путь в подземный мир. А два богатыря наверху к концу веревки привязывали другую веревку, к ней еще другую и, когда завязали сто сороковую веревку, он достиг дна. Подземный мир выглядит как отрезанный купол, а внутри купола люди ростом в одну пядь и с бородами в семь аршинов» [4, C. 157].
В сюжете этой сказки, в отличие от других, герой встречается с птицей Самрук не на границе двух миров, а в подземном мире. «Перед тем как спустится под землю, джигит сказал своим слугам: – Ждите меня здесь три дня, если через три дня я не вернусь, то возвращайтесь домой. Спускаясь под землю, он увидел огромный дворец. Входит во дворец. Проходит через сорок дверей, а когда открывает сорок первую, то видит луноликую красавицу. Поговорив с красавицей, узнает, что она – пропавшая дочь хана. Джигит с девушкой выходят на поверхность. Но его слуги, задумали недоброе, и спускают джигита обратно под землю, а девушку увозят с собой. Джигит, оставшись в живых, но, оказавшись опять под землей, бродит по подземному замку, натыкается на дверь с большим замком. Открывает замок, входит, а там – три птенца кружат и чирикают. Присмотревшись, видит семиглавого дракона, нацелившегося на птенцов. Джигит вмиг отрубает ему головы и спасает птенцов. И в это время поднялся ветер, сверкала молния. И джигит на небе видит огромную черную птицу. Увидев своих птенцов в живых, черная птица говорит:
– О, человек, что пожелаешь?
– Помоги мне перебраться на поверхность земли, – просит джигит.
Птица, решив отплатить за добро добром, доставила его на землю» [3, C. 103].
Образ жалмауыз кемпир, которая помогла герою проникнуть в подземный мир, направляла его там, залатала дыру земли – указывает на то, что в сознании народа остались заметные следы матриархата. Мотивы, составляющие сюжеты сказок постоянно развиваются, обновляются и видоизменяются, отражая различные периоды создания пласты фольклора. Старуха, латающая дыру земли и пери, оживляющая мертвых – показывают две истории познания. «Юрта в гуще леса» – это тоже понятие, присущее к определенному периоду в фольклоре.
В фантастических сказках герой может свободно парить и по небу. Несомненно, это проявление благодарности птицы Самрук. «Привязав Куюна вместе с конем на крылья, целый месяц летит прямо в небо, потом говорит Куюну: «Посмотри на землю». Земля выглядела величиной с седло. Тогда птица говорит: «Еще низко». Еще несколько дней летят вверх, потом снова говорит: «А теперь, посмотри». «Земля выглядит как ушко иглы». «Значит, мы достигли вершины. Теперь мы будем лететь прямо, ты крепко зажмурь глаза». Так они летели еще несколько дней, а когда Куюн открыл глаза, птица уже приземлилась в каком-то месте» [4, C. 175]. Так, чтобы достичь своей цели герою приходится бороздить и небеса, и преодолевать огромные расстояния на небе.
В других случаях пространство измеряется течением времени, в котором происходит какое-то действие (расстояние, которое преодолевает лихой скакун, которое преодолевает самая крупная птица Самрук).
Подводя черту надо сказать, что представления о пространстве в поэтике сказок, сохраняя свое мифическое начало, видоизменяются и обновляются согласно особенностям эпохи, и всегда играют важную роль в сюжете сказок. Это можно понять, рассматривая композиции различных сказок, художественные способы передачи и построения сюжета сказок.

Литература.
1. Валиханов, В.В. Собр.соч. в 5-томах [Текст]. Т.1. / В.В.Валиханов. – Алма-Ата, 1961. – 777 с.
2. Каскабасов, С.А. Казахская народная проза [Текст] / С.А. Каскабасов.– Алма-Ата, 1984. – 268 с. (на казахском языке).
3. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа [Текст] / Е.М.Мелетинский. – М., 1976. – 407 с
4. Сказки [Текст]. Т 3. – Алма-Ата, 1988. – 320 c. (на казахском языке).
5. Сказки [Текст]. Т 4. – Алма-Ата, 1989. – 304 с. (на казахском языке).

Ауесбаева П. Т. Представления о «пространстве» в поэтике казахских сказок/ Бренное и вечное: социальные ритуалы в мифологизированном пространстве современного мира: Материалы Всерос. науч. конф. 21-22 октября 2008 г. / редкол. А. П. Донченко, А. А. Кузьмин, А. Г. Некита, С. А. Маленко ; предисл. А.Г. Некита, С.А. Маленко ; НовГУ им. Ярослава Мудрого. – Великий Новгород, 2008. – 409 с. С. 19-23.