Главная страница.

Людмила Насонова, Владимир Огородников РИТУАЛ КАК ВЫРАЖЕНИЕ МИФОЛОГИЗАЦИИ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА

Ритуал как социальное явление все больше привлекает сейчас внимание культурологии, социальной антропологии, философии культуры, и это при том, что рационализация в современной жизни достигла почти уже уровня автоматизма. Чем вызван интерес к ритуалу? Чтобы ответить на этот вопрос, надо определить понятие ритуала и смежные с ним понятия. Ритуал можно определить как одну из форм социального действия, отличающуюся своим символическим характером и по видимости лишенную утилитарного значения. Часто в литературе складывание ритуала связывают с религиозно-культовыми системами; позже развитие ритуала осуществляется в политико-правовой и социальной сферах. Ритуал отличается строго регламентируемыми актами, связанными с символическими предметами, текстами, вербальными структурами. Можно считать, что ритуал должен иметь обязательный психо-эмоциональный аспект, выражающий меру эмоционального напряжения.
В некотором смысле ритуал может быть отождествлен с обрядом; в сущности, оба термина выражают идейное содержание на разных языках. Понятие обычая более социально насыщенно, чем понятие ритуала: обычай более рационален, чем символичен, его социально-организующая функция осмысленна и ясна для его участников. Кроме того, обычай поддерживается и сохраняется не только для социальной регуляции в настоящем, но и для сохранения культурной традиции, связи настоящего и прошлого, осознания культурно-этнической идентичности. В обычае символическое содержание предстает в снятой форме, в виде чисто декоративной, торжественно-театральной, или «смеховой» компоненты. Обычай может представлять собой генетически вторичную форму элементов производственных технологий, религиозного культа, общегосударственных торжеств. В современном обществе обычай как стихийно-социальный институт все больше уступает место иным институтам социальной регуляции, санкционированным государством, системой права или научными институтами, ответственными за социальное здоровье. Потесненный в духовной культуре, обычай, однако, все еще живет благодаря своему социально-рациональному содержанию.
Несмотря на главенство социально-систематизированных и рационализированных институтов, все больше общество ощущает потребность в ритуале, социальным содержанием которого выступает именно его форма. Общеизвестно, что корни ритуала обнаруживаются в древней аутентичной мифологической культуре. Правда, в рамках этой культуры любое действие, будь то производственная операция или действие по жизнеобеспечению индивида или сообщества, носило синкретичный характер, объединяющий реальные и символические компоненты этого действия, то есть было по существу ритуальным. Собственно, разницы между рациональным социально-реальным актом и иррационально мистическим, символическим актом вообще не было, любой акт был амбивалентен: взятый в любом его ракурсе, он обеспечивал высшую целесообразность – необходимый и эффективный контакт между полюсами бытия: космосом и социумом, жизнью и смертью, человеческим и надчеловеческим мирами. Любое действие носило характер одновременно сиюминутной и высшей утилитарности.
Значительно позже, в эпоху становления цивилизованного, социально-дифференцированного общества в структуре ритуала появляется медиатор-посланник, носитель мистического послания высшего мира человеческому миру. Впоследствии именно обеспечение этой функции посредничества порождает жречество, духовенство как социальную группу. Ритуал при этом утрачивает свой мифологический характер, приобретает сакральность как признак выделения высших социальных страт, а также собственную социальную драматургию с распределением социальных ролей. При этом значительная часть общества отстраняется от активного участия в ритуале-спектакле, довольствуясь ролью публики или массовки.
Суммируя все сказанное, можно определить ритуал в цивилизованном обществе как вид игры, причем, с ходом времени игровой характер ритуала все более четко вырисовывается. Видимо, социально-психологическими детерминантами этого процесса являются ощущение обществом неподлинности собственного социального бытия и поиск адекватной формы пребывания в этом неподлинном мире. Ритуал как игра психологически более комфортабелен, чем жизнь, реальная деятельность как игра, так как игра как таковая содержит обязательные компоненты свободы («хочу – играю, хочу – нет») и защищенности ясными и четкими правилами, тогда как реальная жизнь-игра идет по неизвестным и, может быть, непознаваемым правилам.
Итак, мы можем сказать, что в современном обществе появляется тенденция ритуализации жизни: потребность в ней ощущается и на уровне повседневного бытия (увлечение мифологической и религиозной символикой, доморощенной магией, гороскопами и т.п.) и на уровне социально-управленческих структур (направленное внедрение в быт религиозных обрядов, разработка национально-государственных или партийных ритуалов-торжеств, стандартизация и ритуализация развлечений). Технология создания ритуалов создает индустрию, работники, которой представляют собой профессиональную группу. Ритуал-игра встраивается в систему общественного производства, полностью теряя свой символический смысл, приобретая социальную рефлексивность и рациональность.
В то же время наблюдается и иной, «встречный» процесс: вполне реальные социальные действия приобретают знаково-символический, а затем и ритуальный характер: люди вступают в брак не для того, чтобы создать семью, а затем, чтобы сыграть главные роли в свадебном спектакле; поступают в учебные заведения не для того, чтобы приобрести знания, а для того, чтобы получить ритуальный талисман-диплом; приобретают автомобиль или электронную технику не для поездок и не для работы, а для престижа; вообще совершают множество важных жизненных дел лишь для выражения лояльности или для повышения социального статуса.
Оборотной стороной этой игры предстает абсолютная безуспешность внедрения в нашу современную жизнь новых праздников, новых обрядов («советских» или «демократических»): ведь ритуал имеет смысл лишь в отношении к не-ритуалу, к жизненно важной, повседневной рациональной деятельности. Если последняя приобретает черты игры, ритуала, неподлинности, то ритуал как таковой сам теряет символически-смысловую наполненность и эмоциональную привлекательность, становится формальным, профессионально-организованным, приобретая характер отчужденной деятельности. По существу, разница между ритуалом и не-ритуалом исчезает, все становится одновременно ритуальным и не-ритуальным, возвращается как бы изначальная мифологическая амбивалентность действия. Это еще одно проявление мифологизации общества, и в конце концов, глубинной его перестройки соответственно новым, еще не понятым и неосмысленным жизненным ценностям.

Насонова Л. И., Огородников В. В. Ритуал как выражение мифологизации современного общества/ Бренное и вечное: социальные ритуалы в мифологизированном пространстве современного мира: Материалы Всерос. науч. конф. 21-22 октября 2008 г. / редкол. А. П. Донченко, А. А. Кузьмин, А. Г. Некита, С. А. Маленко ; предисл. А.Г. Некита, С.А. Маленко ; НовГУ им. Ярослава Мудрого. – Великий Новгород, 2008. – 409 с. С. 229-231.