Главная страница.

МОРДОВЦЕВА Т. КУЛЬТУРА КАК СПОСОБ ОТЧУЖДЕНИЯ СМЕРТИ

Жизнь и смерть, рождение и тлен, молодость и старость — нескончаемая цепь этих противоположностей составляет наше аксиологическое пространство. Нет такого человека и не было, пожалуй, никогда, который не задумывался бы над ценностью своего бытия без учета антиценностей своего небытия. Как только человек приобщил себя к миру творческой деятельности, он отверг покровительство природы, которая установила для него непреодолимый барьер и закон естественного уничтожения. Природа стала враждебной человеку в тот момент, когда он осознал зависимость своего существования от нее. И как взбунтовавшийся ребенок против насильной опеки своего родителя, человек «оторвал» себя от лона прародительницы. Человек вознегодавал на природу за то, что она предопределила ему конец, она дала ему то, что надлежало через время отдать.
Ни одно разумное существо, имеющее что-либо в своей собственности, не пожелает расставаться с этим. Так и человек, его жизнь — это его личная собственность уже потому, что она неотделима от него. Своей собственностью только он может распоряжаться так, как сам того пожелает: истязать себя ритуальными порядками, калечить свою плоть и душу, отдавать жизнь во благо чего-либо или кого-либо, растрачивать себя на чувственные удовольствия, наконец, просто оборвать жизнь по прихоти своего настроения. И все это в его воле, но оказывается не в его воле продлить свое существование в вечность. За это вынужденное безволие человек предал то место, откуда «был взят». Он сам изгнал себя из первого «рая» и запретил себе возвращение туда. Разгневанный на природу за свою обреченность, человек стал полон решимости создать нечто новое, что могло бы обезопасить его от тягостных раздумий и подарить иллюзию управляемости существования, продления жизни в вечность. Он самозабвенно взялся за строительство нового рая, в котором он собирался жить по установленным только им правилам и законам, в которых не было и намека на смерть.
То, что удалось создать человеку своими руками, то, что он вырвал из-под власти природы, стало называться культурой. Культура — это творение Творящего Человека, мыслящего себя Демиургом вечности. Человек в культуре приобрел вечные смыслы вместо преходящих антисмыслов природы. Культура дала возможность индивиду стать личностью, человеку обрести свое человеческое лицо. И вот то, что было создано столь тяжким трудом у-веко-вечило человека, т.е. сделало его вечным. А вечности чужда смерть. Смерть - удел всего конечного и безвольного, но человек в культуре уже не желал признавать себя конечным и безвольным существом, он был сам теперь Творящей первопричиной. Поэтому Демиург изгнал смерть из нового рая -культуры и на его границах поставил стражников, которые запретили смерти возвращение.
Отныне человек стал бессмертным (ведь он был Демиургом вечности), он хотел этого и сам дал себе возможность получить бессмертие. Идея бессмертия - порождение Культуры и только вместе с ней она существует. Но там, за границей человеческой ойкумены, все еще продолжает стоять она, которая ждет странников, случайно заблудших на территорию Природы. Страх и трепет человек испытывает перед смертью потому, что он осознает в этот момент ничтожность и безрезультатность своих попыток обхитрить, обойти, нарушить предопределение Природы. Всю свою жизнь он провел в Культуре, которая обещала ему бессмертие и уверяла его в надежности данного слова. Но теперь, когда человек приблизился к чуждой, но всемогущей Природе, он вдруг осознал свою беспомощность и стал готовым кинуться в ноги к своей прародительнице и молить о пощаде за отступничество. Однако только в культуре есть всепрощающее божество, милостивое к своим детям. В природе нет всепрощения и за отчуждение от нее человек наказывается муками предсмертных размышлений о тяжести своей участи.
Что же делать ему на краю бездны, у входа во врата Природы перед смертью? Взывать к помощи собратьев — бессмысленно, ведь они остались там, где никто не верит в существование конца. Уповать на собственные силы — равноценно спасению самого себя, что также невозможно. Вступать в сговор с Природой — поздно, она уже вынесла свой вердикт и он обжалованию не подлежит, да и где обжаловать его. Нет такой инстанции, нет таких судей и адвокатов, которые могли бы спасти человека от естественной, природной смерти. Он обречен на бесславный конец, о котором узнает только он один. Все остальные будут пребывать в неведении о его истинной кончине и успокаивать живущих иллюзией бессмертия.
Культура отчуждает смерть вместе с природой, которые в синонимическом симбиозе дают нашему представлению образ одного врага. Если человек считает, что он посредством творческого строительства и блужданий познающего разума, смог победить предопределенность природы, то он, несомненно, будет считать и смерть пленницей Культуры. Если же, напротив, человек обессилил перед мощью и неиссякаемой силой природы, то ему придется смириться и со своей участью. Нашей единственной надеждой остается наш мир, который только при нашей жизни умеет противостоять неумолимой природе. Культура формирует нас для жизни, потому что смерть чужда ей, культура не имеет в своем бытии естественных ограничений, она не познала искушения смертью. Единичная смерть какого-то отдельного человека смыта в пространстве культуры, ведь память о нем провоцирует иллюзию присутствия. А значит моя смерть, именно моя, единичная смерть — ничто для Универсума культуры. Человек перед смертью сталкивается с грозным духом Природы один на один, и только от него одного зависит, как он подготовлен к своей смерти.

МОРДОВЦЕВА Т. КУЛЬТУРА КАК СПОСОБ ОТЧУЖДЕНИЯ СМЕРТИ // Межрегиональная научная конференция «Бренное и вечное:М-43 Ценности и отчуждение в культурно-цивилизационных процессах» 14-16 октября 1999 года: Тезисы докладов и выступлений. Вып. 2.4.1. / Ред.кол.: В.П.Большаков, Г.П. Выжлецов, И.Ф.Игнатьева; НовГУ им. Ярослава Мудрого. - Великий Новгород, 1999.С. 69-71.