В начало
КЕФЕЛИ И. СОВЕТСКАЯ КУЛЬТУРА КАК ПРЕДМЕТ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА

Неискушенному в тонких теоретических изысках читателю может показаться нормальной ситуация, когда из современной учебной литературы гуманитарного цикла изымается целый пласт отечественной культурной истории, относящейся к советскому периоду. В данном случае реализуется тактика умолчания, или же теоретический материал подается как обвинительное заключение по отношению к советской культуре. Так, в 1998 году Институт российской истории РАН издал трехтомный труд «История России. С древнейших времен до конца XX века», рекомендованный в качестве учебного пособия для студентов педагогических вузов по специальности «История». Здесь в первых двух томах достижения отечественной культуры рассматриваются достаточно подробно в рамках каждого этапа русской истории. Но совсем иная ситуация прослеживается в третьем томе, всецело посвященном XX веку. Тактика умолчания здесь усматривается хотя бы в том, что о советской культуре речь совсем не идет, скороговоркой упоминаются ликвидация неграмотности, подготовка специалистов, достижения науки, литературы и искусства, перечисляются три десятка фамилий деятелей советской культуры и все. План ГОЭЛРО представляется как «памятник большевистского прожектерства».
Если еще лет десять назад история культуры представлялась одной из важнейших проблем исторической науки, то некоторые современные историки, выросшие, кстати, в недрах этой самой советской культуры, вдруг начинают совершать резкий поворот в оценках культурной деятельности своих отцов и дедов. Не меньшая советофобия (попробуем предложить такой термин) присутствует и в некоторых культурологических изданиях.
Парадоксальность ситуации заключается, на мой взгляд, в том, что советология, некогда обозначающая исследование и истолкование марксистско-ленинского учения, социалистического строительства и мирового коммунистического движения в антикоммунистических целях, становится теперь сферой деятельности целого слоя представителей культуры, искусства, специалистов-гуманитариев в нашей стране. В последнее десятилетие даже на официальном уровне делаются реальные шаги в части отказа от всего советского: общественного строя, этнонима «советский народ», образа жизни, патриотизма и интернационализма. В норму литературного языка вошли пренебрежительные «совдепия», «совок», т. е. слова, с помощью которых на глубинном социокультурном уровне разрушается матрица патриотических, высоконравственных чувств к Родине и ее истории.
Для молодого поколения историческое событие, понятие и образ под названием «Великая Октябрьская социалистическая революция», вошедшие в фонд мировой культуры, заменяются новоязом «Великая российская революция», с которой авторы упомянутого выше труда связывают разрешение накопившихся в России к началу XX в. противоречий: «решались «простейшие» задачи разрушения, захвата, раздела, принуждения...». Советская многонациональная культура, имевшая неизмеримое число источников своей жизнестойкости в дерзаниях сталинского «поколения победителей», в беспримерном героизме участников великой Отечественной войны, в трудовых подвигах советского народа в последующие десятилетия, навязчиво представляется как тоталитарная культура или советская монокультура.
И все же, после десятилетия «демократического тумана» наступает прозрение у значительной части населения нашей страны. В полный голос нас призывают перестать стыдиться самого слова «советский», к чему бы оно ни относилось. Писатель Ю. Бондарев утвердительно заявляет о «золотом веке советской литературы», ставшей первейшей литературой мира. Режиссер Н. Губенко определяет задачу, которая стояла перед советской культурой, — совершенствование человека на началах разума, милости, уважения, сострадания, справедливости, взаимопонимания. Политолог Г. Элевтеров вполне аргументировано призывает отказаться от противоестественных попыток «очистить» нашу страну от коммунизма, от идеи Советской страны, которая, как раз, и представляла существо нашей национальной идеи. Согласно недавно опубликованным данным Центра исследований политической культуры России около 60 % россиян утверждают: «Все равно, минет нынешняя Смута, и Россия опять станет великой державой, и даже могущественнее, чем прежде». В этом сказывается уверенность, сложившаяся у, еще недавно называвших себя советскими, людей. Г. Зюганов в Политическом докладе второму съезду Народно-патриотического союза России в конце 1998 г., определяя перспективы развития России в начале следующего тысячелетия, очертил контуры «Большого Проекта» как преемника достижений русской цивилизации в предшествующие столетия: «Наш «Большой Проект» будет основан на великих свершениях советской эпохи с ее фантастическими достижениями в социальной сфере и геополитике, на многовековой национальной традиции религиозного подвижничества и научного поиска».
Утверждения подобного рода убеждают нас в необходимости тщательного, всестороннего и добросовестного изучения советской культуры во всем многообразии ее противоречий и достижений не только как исторического реликта, но и как реальности культурного мира, представленной во множестве памятников литературы, искусства, науки, в памяти и сердцах нескольких поколений советских людей.


КЕФЕЛИ И. СОВЕТСКАЯ КУЛЬТУРА КАК ПРЕДМЕТ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА // Межрегиональная научная конференция «Бренное и вечное:М-43 Ценности и отчуждение в культурно-цивилизационных процессах» 14-16 октября 1999 года: Тезисы докладов и выступлений. Вып. 2.4.1. / Ред.кол.: В.П.Большаков, Г.П. Выжлецов, И.Ф.Игнатьева; НовГУ им. Ярослава Мудрого. - Великий Новгород, 1999.С. 16-18.

Hosted by uCoz