| В начало |
|
В.Л. Лехциер. От культуры чистовика к черновой культуре
Классическая европейская культура во многом основана на оппозиции черновика и чистовика, причем явно не в пользу первого. Черновик жил для чистовика и в конце концов умирал в чистовике, вытеснялся, наглухо запечатывался под его могильной плитой. Незавидная судьба черновика — еще одно горькое свидетельство не очень приятных последствий гипнотического сеанса Парменида, в результате которого одно стало безраздельно господствовать над многим в различных сферах европейской культуры. Власть одного над многим, то есть чистовика над черновиком породила многие мифы, которые имели и имеют разветвленные социальные механизмы легитимации. Возьмем довольно распространенное как в обыденной жизни, так и в науке представление, гласящее, что настоящее литературное произведение - это то, из которого слова-то не выкинешь, не изуродовав его, которое являет собой некий идеально раз и навсегда найденный, завершенный порядок, единственно возможную и неразрывную связь элементов, другими словами, обладающее «непреложностью формы». Именно ради него изводятся «тысячи тонн словесной руды». Еже писахъ — писахъ. Однако, о том, что законченность эта — не более, чем миф, прекрасно известно текстологам. Текстологи знают, что авторы порой всю жизнь только и делают, что перекраивают свои тексты и мучаются выбором его вариантов. Подтверждений тому - тысячи (гораздо труднее доказать обратное!). А. Ахматову, например, «Поэма без героя» не отпускала 22 года. Наше обычное восприятие текста не только как готового, но и как обязательного и стабильного во многом сформировано именно теми, кто знает, что чистовиков не существует - текстологами с их практикой «установления канона». Варианты и редакции художественных текстов и по сей день публикуются практически только в научных изданиях, да и то насильственно депортированные в раздел разночтений. Но и текстологическая практика - еще не искомая причина победы одного над многим в области литературы. Текстология, сама будучи следствием, родилась как «прикладная филология», как эдиционная дисциплина, призванная обслуживать потребности книгоиздания, о чем. Так она понималась от К. Лахмана и А. Шлецера до Б.Г.Томашевского, который и ввел этот термин в научный обиход. Поэтому если где и сказывается влияние изобретения Гуттенберга на судьбу литературы, то, вероятно, именно здесь, в точке вытеснения черновика чистовиком, вытеснения, надо заметить, глубинно-репрессивного, поскольку оно формирует у самого автора эпохи модерна механизмы автоцензуры, внутренний запрет на легитимность черновика - автор ведь в работе над текстом всегда имеет ввиду требования книгоиздательской машины. Текстология, правда, добавляет к этим «скрытым механизмам власти» еще и требования педагогические, также бесконечно далекие от вопросов собственно художественного опыта. Школа вообще как социальная «инстанция сохранения и признания», «хорошо приспособлена к тому, чтобы доводить до конца тенденцию к консерватизму» (Бурдье П. Рынок символической продукции // Вопросы социологии, 1993. № 1/2. С. 58), со знанием дела осуществлять всякого рода канонизации и классификации, устанавливать единственное и подлинное. Типичный для текстологической политики пример репрессивности со стороны канона по отношению к разночтениям приводит Б.С. Бонди в книге «Черновики Пушкина» в ходе анализа издательской судьбы пушкинского стихотворения «Отрывок», анализа, выявляющего равноправность для самого автора двух противоположных по смыслу вариантов этого стихотворения и ликвидированную в каноническом варианте. Культура XX века - культура реабилитации черновика. В частности художественный язык искусства XX века обладает качествами поэтики черновика. Вариативность и спонтанность, автокоммуникативность и незавершенность, экспромтность и проективность, нелинейность и рефлективность - все эти характеристики черновика как текста стали на все лады разыгрываться современным искусством и шире всем современным культурным опытом в его самых разнообразных проявлениях и сферах, начиная строгой научной теорией и заканчивая религиозным ритуалом В.Л. Лехциер. От культуры чистовика к черновой культуре // Всероссийская научная конференция «Бренное и вечное: Проблемы функционирования и развития культуры» 24—26 октября 2000 года: Тезисы докладов и выступлений. Вып. З / Ред. кол. : В.П.Большаков, А.В.Кокин; НовГУ им. Ярослава Мудрого. - Великий Новгород, 2000. С. 56. |
