Главная страница.

БАРМИН С. ДРЕВНЕРУССКАЯ ИКОНА КАК РЕТРАНСЛЯТОР ПРАВОСЛАВНОЙ ТРАДИЦИИ

На рубеже веков особое значение в России приобретает возрождение ее богатейшей культурной традиции, ее духовных корней. Большой интерес сегодня вызывает древнерусская икона, как носитель и ретранслятор этой традиции. Русские иконы составляют одни из самых содержательных, самых красноречивых и ярких, но и самых трудных для восприятия и понимания памятников Древней Руси. Долгое время икона рассматривалась лишь только с точки зрения ее эстетической внерелигиозной функции. Внимание приступающего к иконе фокусировалось лишь на особенностях стиля, композиции и цветовых гамм. При этом совершенно игнорировался тот духовный потенциал, который несет в себе икона.
Сегодня приходит понимание иконы как сложного организма, где богословская идея выражена определенными художественными средствами исходя из личного мистического опыта и художественного таланта иконописца.
Христианство — религия Слова, этим определяется специфика иконы. Созерцание иконы это не акт эстетического любования, хотя эстетические ценности в христианской культуре играют не последнюю роль. Но на первом месте стоит приобщение Слову. Созерцание иконы — это прежде всего молитвенный акт, в котором постижение смысла красоты переходит в постижение красоты смысла, и в этом процессе внутренний человек растет, а внешний умаляется. Икона является своего рода окном в духовный мир. Отсюда ее особый язык, где каждый знак является символом, обозначающим нечто большое, чем он сам. При помощи знаковой системы икона передает информацию так же, как письменный текст передает информацию, используя алфавит, который тоже не что иное, как система условных знаков.
Это понимание иконы как текста, несущего определенную информацию, открывает ее основную функцию — функцию ретранслятора Традиции. Как на Востоке с помощью вероучительных текстов (Бхагавадгита и др.) учитель передавал ученику суть Традиции Востока, так и иконописец, посредством иконы, транслировал православную Традицию последующим поколениям. Причем основной целью являлось не простое заучивание и понимание «текста» иконы, а перенимание посредством его личности иконописца, как составной части Традиции. Иконописец, живущий в православной Традиции, сродненный с ее опытом, отнюдь не просто иллюстратор текстов и составитель Евангелия для неграмотных (как понимала икону католическая Церковь). Он свидетель, изнутри Традиции проецирующий ее духовное содержание средствами живописи.
Православие — это не совокупность догматических формулировок, канонов, обрядов, не библиотека авторитетных текстов. Это прежде всего определенная традиция, определенный строй духовной жизни. Передача этого строя и есть назначение иконы. Транслируется не форма обряда или формулировка догмата, не те или иные морализаторские предписания и не иконописный канон — передается прежде всего онтологическая реальность, та новизна экзистенциальной ситуации человека, которая связана с появлением Богочеловека и Богочеловечества.
Духовная ситуация в прошлом была такова, что понятие «традиция» описывало программирующую матрицу. Традиция охраняла, и человек мог положится на нее. Он полагал, что находится в безопасности и стоит на правильных позициях лишь тогда, когда может сослаться на традицию.
Сегодня же господствует прямо противоположное ощущение: традиция представляется чем-то отжившим, чем-то исключительно вчерашним, а npoгpecc — подлинным обетованием бытия, так что человек видит себя живущим не в традиции, не в прошлом, а в пространстве прогресса и будущего. И та вера, которую он находит в рубрике «традиция», должна поэтому ему казаться преодоленной, он не находит в ней места для жизни, поскольку открыл будущее, как свою подлинную обязанность и возможность.

БАРМИН С. ДРЕВНЕРУССКАЯ ИКОНА КАК РЕТРАНСЛЯТОР ПРАВОСЛАВНОЙ ТРАДИЦИИ // Межрегиональная научная конференция «Бренное и вечное: М-43 Ценности и отчуждение в культурно-цивилизационных процессах» 14-16 октября 1999 года: Тезисы докладов и выступлений. Вып. 2. Ч.2. / Ред. кол.: В.П.Большаков, Г.П. Выжлецов, И.Ф.Игнатьева; НовГУ им. Ярослава Мудрого. Великий Новгород, 1999. С.34-35.